Она не только младшая сестра своего знаменитого брата. Janet в первую очередь и сама вполне удачливая артистка. Новый альбом "The Velvet Rope" уже вызвал немало противоречивых чувств у поклонников певицы. В музыке и текстах этой пластинки ощущается опытная женщина. Это не преувеличение, Janet преобразилась. В начале своей карьеры она была в тени своего брата, своей семьи-клана, затем смогла заявить о себе как об оригинальной артистке. Теперь это человек со своей собственной судьбой, со своим имиджем и со своей идеей, которая уже не имеет ничего общего с тем, что принято ассоциировать с фамилией Jackson. Прежде всего, это открытая сексуальность. Michael, как мы знаем, всегда боялся этой темы и мы теперь знаем почему. Janet и раньше пыталась проявить себя в этой области, т.е. как артистка и певица, разумеется. Но до нового альбома все это выходило не совсем естественно. Новый альбом словно признание. Душевные переживания певицы искренни и предстают без всякой мишуры, свойственной шоу-бизнесу.
Первый сингл с альбома "The Velvet Rope", песня из репертуара Joni Mitchell "Got 'Till It's Gone", особенно клип получился настолько интимным, что разрушил общий видеоряд, сложившийся на основных музыкальных каналах. И несмотря на то, что во многих странах сингл "Got 'Till It's Gone" не вошел даже в десятку лучших песен, можно утверждать, что это один из самых выдающихся клипов. Даже убежденные расисты признают, что такие стильные негры никогда еще не появлялись на телеэкранах. Сама Janet словно отсутствует в песне. Но это видимое отсутствие человека, знающего свое место. С помощью следующего интервью мы попробуем разобраться, где сейчас Janet Jackson.
Корр: -- Несмотря на наличие в твоем творчестве множества "черных идей", оно не воспринимается как негритянский расизм и интересно людям с разным цветом кожи. Более того, опытные наблюдатели давно обнаружили у тебя тягу к индейской культурной традиции. У тебя появилось несколько татуировок в их стиле. Вот, к примеру, на руке...
Janet: -- Да это совсем свежая -- это индейский символ силы. Еще две татуировки у меня на спине, плавно переходящие на попу -- тоже символы. И еще у меня есть татуировки на таких местах, которые я не только не показываю, но о которых я и говорить не хочу.
Корр: -- Почему же?
Janet: -- Да потому что их видели всего несколько человек. Им я расскажу, что они значат...
Корр: -- Как же ты позволила тогда себя там татуировать?
Janet: -- Для меня это был ритуальный акт. Освобождение, прорыв сквозь все мои страдания, сквозь все мои неприятности, преследующие меня последние годы. Я позволила себе причинить внешнюю боль, чтобы избавиться от внутренней. Татуировки делаются на всю жизнь. И всю жизнь они должны напоминать мне, что такое боль и помогать избегать ее. Очень возвышающее чувство.
Корр: -- Не могла бы ты перейти от абстрактных вещей к конкретным и рассказать, что за боль ты имеешь в виду?
Janet: -- Я не хотела бы вдаваться в детали. Но тридцать один год моего существования собрал в моей душе много дерьма. Въевшиеся в меня воспоминания об отношениях с отцом, сущим деспотом. Раннее замужество с человеком, который был грязным наркоманом, и которое продлилось всего несколько месяцев, превратившихся в мерзкую помойку. Та картина в средствах массовой информации, которая сложилась обо мне и которая трансформировалась в сознании большинства людей...
Корр: -- Что это за картина? Какой ты сама ее видишь?
Janet: -- Люди думают, что семья Jacksons очень эгоистична и ставит себя выше остального мира. Я согласна, что было сложно в этой... династии... вырасти. Огромная слава моих братьев, постоянно находиться под неусыпным оком прессы и телевидения: жизнь напоказ и жизнь в реальности. Все это травмировало мою душу. Тщеславие нашего отца только ухудшало ситуацию, но в конце концов все его дети сделали карьеру. Мы зарабатываем уйму денег и финансово независимы друг от друга, и при этом весьма солидарны друг с другом. Я не думаю, что мы более сумасшедшие, чем любая другая семья. У каждого свои недостатки, но так устроена жизнь. Конечно, это напрягает, когда у человека рядом с тобой какие-то недостатки , а у тебя их нет? И только потому, что мы занимаемся музыкой, живем открыто и продаем миллионы пластинок -- это не повод делать из нашей семьи образец самой мерзкой семьи. Мы совсем другие, чем нас хотят показать масс-медиа. И естественно, не такие однобокие и простые.
Корр: -- В своих речах ты настолько же откровенна, как и в текстах своей последней пластинки, в которых ты предстаешь сильной, самоуверенной женщиной. Такой ты себя видишь?
Janet: -- Чем больше я себя изучаю, чем больше я становлюсь этой сильной, самоуверенной женщиной. Я выбрала свой путь и по этому пути буду идти. По дороге я все больше познаю себя и свои желания. Я преследую одну цель: стать полностью независимой личностью, по возможности, полностью избавившись от груза прошлых лет.
Отражение приобретенного мною опыта ты найдешь в песнях моего актуального альбома "The Velvet Rope". Тот, кто поверит в эти песни, тот сможет понять, что такое Janet Jackson сегодня. Песни рассказывают о смерти, смешении полов, боли и самосознании...
Корр: -- ... и довольно значительная часть о сексе, и о связанным с ним удовольствием.
Janet: -- Естественно, ведь секс -- это здорово! Одна из немногих реальных радостей, которые нам может предложить жизнь. В этот раз я попробовала, по возможности, конкретней петь на эту тему. При этом, чтобы это не звучало ни фальшиво, ни вульгарно. Поэтому песни получились более честными, чем на предыдущих альбомах. Я переживаю по поводу того, какова будет реакция слушателей.
Корр: -- Ну вряд ли в Европе у тебя возникнут проблемы...
Janet: -- Да, в Европе эта тема не является чем-то особенным и запретным. Секс присутствует на телевидении, в рекламе, здесь все проще. Но в Америке эротика по-прежнему под запретом, особенно женская сексуальность.
